"...В октябре 1330г. сторонники молодого английского короля Эдуарда III
Плантагенета свергли ненавистного временщика Мортимера. Наконец-то
Эдуард стал хозяином своего собственного венца. Впрочем, корона его
пребывала в весьма плачевном состоянии, униженная посягательствами
французского короля на Аквитанский фьеф и торжествующими шотландцами.
После смерти Брюса и героической гибели
Дугласа страной фактически управлял прославленный ветеран Баннокберна
Томас Рэндольф, граф Морея. Он был назначен регентом и состоял опекуном
при малолетнем сыне Брюса Давиде II, тщательно следя за исполнением
всех заветов его отца. Когда шотландские перебежчики Жильбер (Гильберт)
Умфравилль, граф Ангуса, Давид Стретбоги, граф Атолла, Генрих де Бомон,
муж графини Бьюкена, и, наконец, Эдуард Бэллиол, сын несчастного короля
Иоанна, потребовали вернуть их шотландские земли в обмен на
присягу-оммаж Давиду Брюсу, Рэндольф ответил категорическим отказом.
Перебежчики, которые именовали себя «Лишенными наследства»
(«Disinherited») усмотрели в этом нарушение статей Нортгемптонского
соглашения («Позорного мира», как его называли в Англии) и обратились
за поддержкой к Эдуарду Плантагенету. Английский король переадресовал
Рэндольфу просьбу «Лишенных наследства», однако, шотландский регент
никак на нее не отреагировал. 20 июля 1332г. граф Морей внезапно
скончался (говорили, что он был отравлен), и экспатрианты получили
возможность для проведения силовой акции..." - А.Куркин
Куркин А.В.
Английский реванш. Дапплин-Мур, Бервик, Халидон-Хилл.
1. Сражение при Дапплин-Муре.
В
октябре 1330г. сторонники молодого английского короля Эдуарда III
Плантагенета свергли ненавистного временщика Мортимера. Наконец-то
Эдуард стал хозяином своего собственного венца. Впрочем, корона его
пребывала в весьма плачевном состоянии, униженная посягательствами
французского короля на Аквитанский фьеф и торжествующими шотландцами.
После
смерти Брюса и героической гибели Дугласа страной фактически управлял
прославленный ветеран Баннокберна Томас Рэндольф, граф Морея. Он был
назначен регентом и состоял опекуном при малолетнем сыне Брюса Давиде
II, тщательно следя за исполнением всех заветов его отца. Когда
шотландские перебежчики Жильбер (Гильберт) Умфравилль, граф Ангуса,
Давид Стретбоги, граф Атолла, Генрих де Бомон, муж графини Бьюкена, и,
наконец, Эдуард Бэллиол, сын несчастного короля Иоанна, потребовали
вернуть их шотландские земли в обмен на присягу-оммаж Давиду Брюсу,
Рэндольф ответил категорическим отказом. Перебежчики, которые именовали
себя «Лишенными наследства» («Disinherited») усмотрели в этом нарушение
статей Нортгемптонского соглашения («Позорного мира», как его
называли в Англии) и обратились за поддержкой к Эдуарду Плантагенету.
Английский король переадресовал Рэндольфу просьбу «Лишенных
наследства», однако, шотландский регент никак на нее не отреагировал.
20 июля 1332г. граф Морей внезапно скончался (говорили, что он был
отравлен), и экспатрианты получили возможность для проведения силовой
акции.
Рис.1. Карта Англо-Шотландских войн XIII-XIV вв.
6
августа того же года, используя небольшую флотилию для переброски своих
войск, «Лишенные наследства» высадились в Кингхорне на северной стороне
залива Ферт-оф-Форт. Не встретив организованного сопротивления,
маленькая армия захватчиков овладела Данфермлайном и двинулась на Перт.
9 августа войско «Лишенных наследства» подошло к реке Эрн, на
противоположном берегу которой, в местечке Дапплин-Мур, его поджидала
шотландская армия. Новый регент Шотландии Дональд, граф Мара, собирал
войска в большой спешке и, конечно же, не успел привести на поле боя те
40 000 бойцов, о коих повествуют источники. (1)
Среди
командного состава экспатриантов (номинально войском руководил Давид
Бэллиол) оказались сторонники наступательных действий, чье мнение на
военном совете стало решающим. В полночь захватчики вброд перешли реку
и внезапно обрушились на шотландский лагерь, устроив повальную резню
пешего ополчения. Рыцари и сержанты Дональда Мара услышали шум боя со
стороны бивака ополченцев и быстро приготовились к схватке.
Утром
10 августа 1332г. противники выстроились для «честного рыцарского
сражения». Автор «Лейнеркостской хроники» писал, что войско шотландцев
встало двумя пешими баталиями. Более подробный отчет о битве, который
был помещен в «Бридлингтонской хронике», описывал трех частное
построение графа Мара: главный отряд в центре и два вспомогательных
подразделения по флангам.
Давид
Бэллиол и ветеран Баннокберна Генрих де Бомон расположили свои войска
на вершине заросшего вереском холма (подножие было занято разоренным во
время ночной вылазки лагерем шотландского ополчения). В центре единой
баталией встали спешенные рыцари и сержанты, на флангах и вдоль фронта
рассыпались стрелки. Среди выстроившихся пешим порядком жандармов были
английские лорды Ральф Стаффорд, Джон Гордон и Реджинальд ла Биш со
своими свитами. В тылу оставили резерв: 40 рыцарей, наемников из
Геннегау, в рядах которых находился молодой дворянин Уолтер Мауни
(Мэни), в будущем один из прославленных героев Столетней войны.
Сражение началось массированной атакой войск шотландского регента.
Огонь английских лучников нанес потери надвигающемуся неприятелю,
однако не смог сбить темп наступления. Под прикрытием завесы из копий,
шотландцы достигли вершины холма и стали теснить английских жандармов.
Вскоре ряды сражающихся сомкнулись так плотно, что «невозможно было поднять меча». Хронисты писали, что лорд Стаффорд велел своим бойцам развернуться к противнику боком, и так, «давя плечами в груди шотландцев и борясь отчаянно, эти люди некоторое время стояли на месте.»
Тем временем, английские лучники обрушили на фланговые подразделения неприятеля град стрел.
«Их стрелы, тонко заточенные, обернуты корой и оперенные, Хорошенько просмоленные, чтобы лететь в любую погоду, Закругленные и граненые, с раздвоенными наконечниками, Наполняли воздух свистом, слышным за милю.»
Стрелки «Лишенных наследства» были выдвинуты немного вперед, что
придавало фронту экспатриантов вид дуги, наподобие построения войск
античного полководца Ганнибала в знаменитой битве при Каннах.
Фланкирующий обстрел лучников нанес боковым шотландским подразделениям
сильные потери, вынуждая вражеских солдат инстинктивно жаться к центру.
В результате, строй главной баталии, руководимой регентом, нарушился, а
воины, зажатые своими же соратниками, напирающими с флангов, уже не
могли эффективно сражаться.
«В узком месте они столкнулись так близко, --писал лейнеркостский хронист, --что опрокидывали один другого и больше задохнулось от тесноты, чем пало от меча.»
Вскоре
строй шотландцев развалился окончательно, чем тут же воспользовались
английские лорды. По сигналу Генриха де Бомона часть жандармов вскочила
на лошадей и совместно с геннегаускими рыцарями обрушилась на
заколебавшегося врага. После недолгого сопротивления шотландская армия
обратилась в самоубийственное бегство. «Лишенные наследства»
преследовали разгромленного неприятеля несколько миль, устилая его
трупами все окрестности Дапплин-Мура.
Потери
шотландцев были крайне тяжелыми. Под градом английских стрел, в ходе
рукопашного боя на гребне холма и, наконец, во время бегства, согласно
летописям, пало 18 баннеретов, 58 рыцарей, 800 оруженосцев, 1 200
прочих жандармов и несколько тысяч пехотинцев.(2) Список погибших
венчали имена регента Дональда Мара, графов Ментейта, Морея и Каррика,
а также гофмейстера Александра Фрасера. По словам лейнеркостского
хрониста в некоторых местах груды тел погибших шотландцев возвышались
на длину копья.
Потери победителей составили 33 рыцаря и оруженосца из отрядов Гордона и ла Биша. Среди лучников никто не пострадал.
«Дапплинское сражение, -писал К. Оман, -стало поворотным пунктом шотландских войн.» Современный исследователь С. Тарнбул добавляет: «Эдуард
Бэллиол, оказавшись в крайне тяжелом положении, употребил раньше
времени то, что через полстолетия станет английским способом ведения
боя, и продемонстрировал, как с помощью подобной тактики можно нанести
поражение значительно превосходящим силам.»
Дональд, граф Мара, слишком поздно вспомнил о 14 пунктах завещания
Роберта Брюса, став жертвой собственной роковой забывчивости. (3)
* * *
Победители
овладели Пертом, после чего вошли в Скон, традиционное место коронации
шотландских королей. «Лишенные наследства» торопились возместить свои
убытки, объявив о низложении малолетнего Брюса. Эдуард Бэллиол занял
его место, но чувствовал себя на шотландском престоле настолько
неуверенно, что вскоре перебрался в Роксбург, поближе к английской
границе. Оттуда новоиспеченный шотландский венценосец уведомил Эдуарда
III, что в обмен на военную поддержку он принесет ему оммаж и уступит
город и графство Бервик.
Блестящая победа при Дапплин-Муре, как уже бывало не раз в Шотландских
войнах, оборачивалась для торжествующей стороны стратегическим
конфузом. Вскоре приверженцы Давида Брюса, отойдя от шока поражения,
стали готовиться к ответному удару, и Бэллиол, решив больше не искушать
судьбу, бежал в Англию. Там он явился на заседание парламента в Йорке,
куда временно переместился двор молодого Плантагенета, и громогласно
озвучил просьбу о помощи, которую адресовал английскому королю. Эдуард
III получил легитимный повод нарушить Нортгемптонский договор и
расквитаться с шотландцами за унижения Баннокберна и Вердейлского
похода.
2. Осада Бервика.
В
самом начале весны 1333г. англо-шотландский отряд, руководимый Эдуардом
Бэллиолом, осадил Бервик. Новый регент Шотландии Арчибальд Дуглас,
сводный брат «Доброго сэра Джеймса», ответил на вызов
самопровозглашенного короля серией разорительных набегов в глубь
Нортумберленда и Камберленда. Но на сей раз уловка, безотказно
действовавшая во времена Уоллеса и Брюса, не сработала. Бэллиол не
двинулся с места, продолжая мертвой хваткой удерживать Бервик в осаде.
Его царственный патрон, молодой Плантагенет, тут же разослал по стране
прокламации, в которых живописал зверства шотландцев и призывал своих
вассалов сплотиться под королевским знаменем и проучить захватчиков.
Центром сбора «армии возмездия» традиционно стал Ньюкасл. Туда же
свозились продовольствие и боеприпасы. Памятуя об уроках Вердейлской
кампании, король Эдуард самым тщательным образом спланировал свой
поход. Шерифам 15 графств были разосланы приказы снабдить армию всем
необходимым. В срок уложились администрации только 10 марок, однако
предоставленных ими припасов должно было хватить с избытком.
Рис.2. Укрепления Бервика. Современное состояние.
В
конце мая, через два месяца после начала осады, войско Плантагенета
подошло к неприступной крепости. К этому времени защитники уже
испытывали значительные трудности, т.к. солдаты Бэллиола обнаружили и
уничтожили четыре трубопровода, снабжавшие город питьевой водой. Кроме
того, Арчибальд Дуглас, собиравший силы для деблокады Бервика,
пренебрег главным правилом партизанской войны и не разорил окрестности,
что дало англичанам возможность беспрепятственно пополнять свои
продовольственные запасы. Королевская армия раскинула лагерь на
северном берегу Твида и приступила к планомерной бомбардировке города.
Всеми осадными мероприятиями руководил знаменитый Жан Крабб (Крэбб),
тот самый фламандский инженер, который в 1319г. помог шотландцам
отстоять Бервик во время английского приступа. Присутствие Крабба в
осаждающей армии объяснялось просто: год назад фламандец был захвачен
Уолтером Мауни и перепродан Эдуарду Плантагенету. Крабб, знавший все
слабые места Бервикской цитадели, оказался теперь самым грозным оружием
английского короля. Вдоль периметра городских стен в кратчайшие сроки
были установлены камнеметы-требюше (на конструкцию одного из них ушло
40 дубов; известно также, что 37 каменотесов и 6 каменоломов готовили
сотни ядер для обстрела крепостных сооружений), которые приступили к
методичной бомбардировке Бервика. Помимо баллист осаждающие, вероятно,
использовали примитивные огнестрельные орудия. Так, в хронике «Брут»
упоминались некие «выхлопы, идущие из машин». (4)
К 27
июня в крепостной стене была проделана брешь, и англичане устремились
на штурм. Атаку проводили с двух направлений –по суше и по воде, вдоль
реки. Шотландцы с большим трудом отразили приступ. На их несчастье
груды фашин, пропитанных смолой и уложенных на стену, были подожжены
раньше времени и вместо того, чтобы обрушиться на английские корабли,
скатились внутрь, в город. В Бервике вспыхнул пожар, в течение суток
уничтоживший значительное количество домов. Англичане повторили
приступ, вновь отбитый защитниками. На этом ресурсы обороны оказались
исчерпаны и шотландцы запросили пятнадцатидневное перемирие. Король
Эдуард принял парламентеров и заключил с ними соглашение, по которому
гарнизон Бервика, в случае, если ему не будет оказана помощь, обязался
капитулировать к 11 июля. Повторилась ситуация девятнадцатилетней
давности, повлекшая за собой Баннокбернское сражение. Однако теперь
роли противников поменялись.
Ограниченные временные рамки вынудили Дугласа предпринять ряд
решительных шагов. Переправившись с войском через устье Твида, он сжег
пригород Твидмауз, а 11 июля, в день оговоренной капитуляции Бервика,
провел под его стенами военную демонстрацию. 200 шотландских воинов
пересекли Твид по руинам моста и доставили в город немного
продовольствия. При этом, некоторым шотландцам удалось пробиться внутрь
крепости, что позволило Дугласу объявить о выполнении условий
перемирия. Дабы придать вес своим словам, сэр Арчибальд выстроил на
южном берегу Твида, на холме Саннисайд, напротив английского лагеря,
внушительную армию и пригрозил двинуть ее вглубь Нортумберленда.
Заявление шотландского лидера наверняка заставило Эдуарда
поволноваться. Неподалеку от Бервика, в Бамбургском замке, король
оставил свою молодую супругу Филиппу Геннегау. Впрочем, стены Бамбурга
были неприступны, гарнизон предан, поэтому Плантагенет решил не
поддаваться на провокацию и довести осаду до конца. Объявив, что
военная демонстрация Дугласа ни в коей мере не может считаться
выполнением «силового» пункта договора, Эдуард провел акцию устрашения.
Неподалеку от крепостных стен англичане установили виселицу, на которой
казнили одного из 12 заложников, Томаса Сетона, сына упрямого
бервикского кастеляна. Показательная экзекуция возымела свое действие,
и осажденные вновь вернулись к столу переговоров.
15
июля было составлено новое соглашение, по которому Бервик должен быть
сдан до восхода солнца 20 июля. В свою очередь, король Эдуард
обязывался снять осаду, если соблюдалось одно из следующих условий: 1. Шотландская деблокирующая армия пересекает Твид у западных стен города в любое время до 20 июля. 2. Шотландская деблокирующая армия наносит поражение войску короля на северном берегу Твида в любое время до 20 июля.
3. Шотландский деблокирующий отряд в составе 200 бойцов в любое время
до 20 июля прорывается в Бервик сквозь английские позиции, теряя при
этом не более 30 бойцов.
При выполнении хотя бы одного из этих пунктов молодой Плантагенет обещал снять осаду и отпустить заложников.
Рис.3. Бамбург. Современное состояние.
Пока
стороны подписывали соглашение, Арчибальд Дуглас проводил
рекогносцировку укреплений Бамбурга. Шотландцам пришлось отправить на
поиски своего командира трех рыцарей, снабженных охранными грамотами
Плантагенета. Наконец, регент возвратился к Бервику, где ему предстояло
сделать нелегкий выбор. Первую их трех оговоренных возможностей
освобождения города отвергли, как заведомо самоубийственную. Оставалось
дать открытое сражение (от которого в своем завещании предостерегал
Брюс) и под его завесой провести в Бервик отряд из 200 человек.
Английский
король и его штаб абсолютно правильно оценивали сложившуюся ситуацию,
о чем свидетельствовали отданные по армии распоряжения. 200 бойцов
заняли позиции в лагере, готовясь отразить возможный прорыв равного по
численности шотландского отряда. Еще 500 воинов организовали заслон
против вероятной вылазки крепостного гарнизона. Остальная армия отошла
на две мили к северо-западу от Бервика и расположилась на вершине
Халидонского холма (Халидон-Хилл). Именно здесь Эдуард III, имевший
возможность выбирать поле боя (как Брюс при Баннокберне), решил
сразиться с войском шотландского регента Арчибальда Дугласа.
3. Сражение при Халидон-Хилле.
Ранним
утром 19 июля 1333г. шотландская армия выступила из Данса,
расположенного в 13 милях западнее Бервика, и к полудню достигла
английских позиций.
Главные источники повествующие о Халидон-Хиллском сражении,
-Бридлингтонская и Лейнеркостская хроники – оперируют крайне
противоречивыми данными о численности противников, что дало К. Оману
повод заметить: «Главные факты Халидон-Хилла абсолютно ясны, хотя
мы вовсе не располагаем хорошей деталировкой, на которую могли бы
рассчитывать.»
По
всей видимости, войска регента Дугласа значительно превосходили армию
Эдуарда по количеству бойцов. Современные исследователи вслед за Д.
Моррисом определяют численность шотландцев в 18–25 тысяч воинов,
англичан – в 10–15 тысяч.
Армия
ренета взобралась на холм (сегодня он идентифицируется с возвышенностью
Видчес-Наул), с вершины которого ей открылся вид на позицию противника.
Англичане располагались на соседнем, более низком, Халидонским холме.
Центральная баталия возглавлялась королем Эдуардом, левое крыло –
Бэллиолом, правое –графом –маршалом Томасом Норфолком, Джоном Элтемом и
Генрихом де Бомоном. В корпус Норфолка также входили отряды шотландских
графов Атолла и Ангуса. Стремясь повторить триумф Бэллиола и Бомона при
Дапплин-Муре, Эдуард сформировал баталии из копейщиков и спешенных
рыцарей. Пажи и слуги отвели коней своих господ в тыл общего
построения. Промежутки между фалангами тяжелой пехоты заняли лучники из
Йоркшира, Дарема, Лестершира, Нортумберленда и Северного Уэльса.
Следует отметить, что английские фермеры с удовольствием освоили
искусство валлийских лучников и посвящали ему все свободное время. Так,
лестерширский джентльмен Юстас де Фольвилль, реальный прототип
легендарного Робина Гуда, вместе со своими братьями довел мастерство
стрельбы из лука до той рискованной грани, после которой удалыми
молодцами очень сильно заинтересовался ноттингемский шериф. Фольвилли
скрылись в лесном массиве Шервуда, сплотив вокруг себя пятьдесят
головорезов и наведя страх на всю округу. Эдуард III даровал Фольвиллям
свое монаршее прощение, в обмен на которое шервудские лучники встали
под его знамена на холме Халидона. Перед битвой Эдуард якобы сказал
Бэллиолу и его соратникам, победителям при Дапплин-Муре: «Мы повторим сегодня то, что было сделано вами в прошлом августе, только теперь у нас не одна баталия, а три». Ответ «лишенных наследства» был следующим: «Государь,
мы сумели победить в прошлом августе. Теперь же у Вас три баталии
вместо одной, поэтому и победа будет гораздо блистательней».
Рис.4. Поле сражения при Халидон-Хилл. Современное состояние.
Согласно
реконструкции Д. Морриса ( впоследствии принятой К. Оманом, Р. Харди,
Д. Бредбери и пр.) английская армия выстроилась в форме подковы,
выдвинув вперед фланговые отряды многочисленных стрелков. Противников
разделяла болотистая ложбина (5), поэтому Арчибальд Дуглас велел
своим 1 200 всадникам спешиться. Шотландцы, как и англичане, были
построены в три баталии. Правым флангом командовал Джон Морей, центром
– юный король Давид II Брюс и Джеймс Стюарт, левым флангом – Арчибальд
Дуглас и граф Каррика. Главные силы шотландцев были сосредоточены на
левом крыле, руководимым лично регентом. Там же построился отряд из 200
отборных шотландских рыцарей под командой Хьюга Росса, которые под
завесой боя должны были прорваться в Бервик и при любом результате
сражения вынудить Плантагенета снять осаду.
* * *
Битва
началась с поединка двух единоборцев. Шотландскую сторону представлял
гигант Тарнбулл из Бордерса, среди многочисленных подвигов коего особо
выделялся факт спасения Роберта Брюса от сбесившегося быка (что
послужило причиной возникновения фамилии богатыря). Шотландского
поединщика сопровождал огромный черный мастиф.
Англичане выставили Роберта Бенхейла, опытного рубаку из Норфолка,
который тут же, на глазах двух армий, продемонстрировал свое боевое
искусство. Первым ударом меча английский рыцарь надвое рассек пса,
вторым –тяжело ранил Тарнбулла, после чего добил противника копьем.
Можно
только гадать, какой всплеск разноречивых эмоций в рядах враждебных
войск вызвал финал поединка. Мистические совпадения с Баннокберном
продолжались. С точностью до наоборот. И вновь, как девятнадцать лет
назад, деблокирующая армия оказалась перед лицом еще одного врага –
времени, неумолимо сокращавшего срок действия достигнутого соглашения.
Утро следующего дня должно было начаться со сдачи Бервика либо казни
шотландских заложников и общего английского штурма.
Вероятно, подобные мысли проносились в голове Арчибальда Дугласа,
только что потерявшего своего лучшего бойца и мрачным взглядом
отметившего положение небесного светила, которое слишком быстро
клонилось к западу. Бервик был рядом, буквально рукой подать, а ряды
английской армии, преградившей путь, казались обманчиво рыхлыми и
неопасными. И регент Шотландии, презрев кровавый урок Дапплин-Мура,
забыв наставления великого Роберта Брюса, не углядев, наконец, в
обидном поражении своего вассала Тарнбулла пророческого
предостережения, отдал приказ об атаке вражеских позиций. В небо
взметнулись стяги с изображениями креста Святого Андрея, заступника
Шотландии. Войско Арчибальда Дугласа, шилтрон за шилтроном, стало
спускаться в заболоченную низину и готовиться к штурму Халидонского
холма. Наступил момент истины.
* * *
Первые
стрелы стали настигать шотландских пехотинцев, когда те еще только
пересекали ложбину. Затем смертоносный ливень стал гуще, и восхождение
на вершину Халидон-Хилла потребовало от солдат Арчибальда Дугласа
нечеловеческой отваги. Англо-валлийские лучники могли сделать до 12
выстрелов в минуту, т.е. скорострельность была такова, что в воздухе
одновременно находились три стрелы, выпущенные из одного лука.
Сохранилось описание средневекового английского лучника, адаптированное
к литературной форме более позднего времени:
«Хорошо сложенный юноша С великолепным изяществом левой рукой Державший лук, принял устойчивую позу, Выставив левую ногу вперед; В правой руке уверенно раскачивал стрелу, Не сутулясь, но и не стоя на вытяжку Левой рукой, чуть выше глаза, Упруго выбросив руку, Чтобы натянуть стрелу в ярд длинной.»
Ряды шотландской пехоты, по словам лейнеркостского летописца «такие густые, как пылинки под солнечным лучом»,
представляли великолепную мишень, поэтому марш к вершине Халидонского
холма для солдат Арчибальда Дугласа обернулся восхождением на Голгофу.
Во время этого жуткого рывка к английским позициям полегло около 500
шотландских пехотинцев. А на вершине выживших ждали копья, мечи и
секиры спешенных английских рыцарей и валлийских копейщиков.
Рис.5. Штандарт Арчибальда Дугласа.
Ход
рукопашной схватки на гребне холма в летописях освещен достаточно
скупо. Наиболее сильный натиск шотландских пикинеров пришелся на правый
фланг английской армии. Лучшие бойцы регента Дугласа сошлись в жестокой
схватке с воинами Норфолка, Элтема и Бомона. 200 отборных
шотландских рыцарей, так и не сумевших прорваться к Бервику, приняли
участие в общей бойне. Судя по всему, рубка не заняла значительного
времени. Скученные на склоне холма и прореживаемые фланкирующим
обстрелом английских лучников, ряды шотландской пехоты не смогли
полностью развернуть линию фронта и воспользоваться своим численным
преимуществом. В конце концов, англичане просто вытеснили их с гребня
холма.
Пока
валлийские копейщики изо всех сил давили на дрогнувший строй
неприятеля, пажи подогнали к боевой линии рыцарских лошадей и помогли
своим сеньорам влезть в седла. Стремительная и совершенно неожиданная
кавалерийская атака окончательно сломила сопротивление шотландцев и
превратила их отступление в паническое бегство.
Потери, сопровождающие бегство проигравшей армии, как правило, во много
раз превосходят ущерб, понесенный ею в ходе непосредственного, лицом к
лицу, столкновения с вражеским войском. Жертвы бегущих от Халидон-Хилла
шотландцев, по всей видимости, превысили критическую массу, придав
поражению черты катастрофического разгрома. Беспощадное преследование
длилось пять кровавых миль, и можно только гадать о числе погибших
шотландских солдат.(6) Под Халидонским холмом остался цвет шотландской
знати: 6 графов, среди них Росс, Сатерленд и Каррик, 70 лордов и 500
рыцарей и оруженосцев. Арчибальд Дуглас попал в плен, где скончался от
ран. Победители, согласно безусловно заниженным данным Лейнеркостской
хроники, потеряли 1 рыцаря, 1 жандарма и 12 лучников. Значение
одержанной англичанами победы было емко отражено автором средневековой
баллады:
«Скотты из Бервика и Абердина, Вы слишком сильно похвалялись Баннокберном, Теперь король Эдуард полностью отомстил за это.»
* * *
Первым
откликом на результат Халидонского сражения стала реакция бервикского
кастеляна Сетона (потерявшего в сражениях с англичанами троих сыновей),
который на следующее утро сдал крепость. Эдуард III отметил свою победу
неоправданной жестокостью, казнив сотню пленных шотландцев. Таким
образом, молодой король дал понять, что враги его союзника-марионетки
Эдуарда Бэллиола поставлены им вне закона. Сам Бэллиол незамедлительно
принес Плантагенету присягу-оммаж за Шотландию, отблагодарив своего
сюзерена графствами Дамфрис, Селкерк, Пиблс, Роксбург, Бервик, а также
территорией Лотиана. Новый англо-шотландский парламент отменил все акты
правительства Рэндольфа-Дугласа и объявил о свержении династии Брюсов.
Тем не
менее, указанные действия так и не превратили Шотландию ни в английскую
провинцию, ни в марионеточное государство. На следующий год после
Халидон-Хиллской битвы Бэллиол вновь бежал из страны, которая никак не
хотела признавать его своим лидером. В то же время юный Давид Брюс,
рассматриваемый большинством шотландцев в качестве законного
венценосца, был тайно переправлен во Францию. Карательный поход Эдуарда
Плантагенета (1335г.), предпринятый им вглубь территории непокорной
страны, вернул Бэллиолу тягостное бремя номинальной власти. Графы
Дуглас и Морей, новые лидеры шотландского сопротивления, ответили
захватчикам безжалостной партизанской войной, готовя очередное
восстание.
Тем
временем Плантагенет сосредоточил все свое внимание на вызревшем
конфликте с французским королем. Четыре года спустя после своего
триумфа на Халидонском холме, Эдуард III позволил втянуть себя в
вооруженное противостояние, которое вылилось в грандиозную Столетнюю
войну. Шотландия получила необходимую передышку, ставшую для нее
истинным подарком судьбы. Страна сумела оправиться от поражения и найти
в себе достаточно сил, чтобы в очередной раз бросить вызов военному
могуществу державы Плантагенетов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1.
«Бридлингтонская хроника» повествовала о 500 тяжелых
кавалеристах-жандармах и 1000 пехотинцах, в основном стрелков, в войске
«Лишенных наследства». «Лейнеркостская хроника» определила силы
экспатриантов в 1 500 – 2 800 человек. Имеются сведения о 2 000 жандармов и 20 000 пехотинцев с шотландской стороны. К. Оман писал о 10 000 шотландских воинах, как «о наиболее вероятном числе»
2. После ночной диверсии большинство пеших ополченцев разбежалось и в сражении попросту не участвовало.
3. «Шотландское войско должно спешиться, Чтобы сражаться за каждый холм и болото. Пусть лес станет укреплением, лук, копье И топорик –боевым снаряжением. Такой враг не внушает страха, Пусть они надежно хранят свои предания, Пусть выжгут поле брани перед собой, А потом разом исчезнут. Когда неприятелю останется лишь пустошь, Полная подвохов, бессонные ночи И непонятный шум на холмах, Тогда пусть его войско развернется в диком страхе, Словно сами травы его преследуют. Так завещал действовать славный король Роберт.» (Джон Барбур, «Брюс»)
4.
Хроника была создана позже Бервикской осады, что ставит под сомнение
ряд описанных в ней деталей бомбардировки. Тем не менее, известно, что
в 1334г. военные арсеналы Эдуарда III пополнились запасами серы,
селитры и угля, которые были необходимы для изготовления пороха.
5. В настоящее время в этой ложбине расположена ферма с весьма красноречивым названием Бог-Энд (Болотный Тупик).
6. В
хрониках указывалось на 20–60 тысяч павших шотландцев, что перекрывает
общую численность их армии при Халлидон-Хилле. Примечательно, что
летописцы отмечали случаи массового самоубийства настигнутых
шотландцев, которые бросались в море, лишь бы не попасть в руки
противника. |