Приветствую Вас Гость | RSS

Эпоха Средневековья

Пятница, 29.03.2024, 12:04
Главная » Статьи » Битвы

Бургундия против Священной Римской империи: сражение при Нейсе, 1475 г. Часть 1

   "...Летом 1474 г. бургундский герцог Карл Смелый во главе армии, насчитывающей от 10 до 15 тысяч бойцов, сопровождаемых большим количеством нестроевых, вторгся в земли Кельнского архиепископства. Основные события этой войны развернулись в окрестностях хорошо укрепленного форпоста архиепископства – города Нейс. Осада маленькой крепости, обороняемой отважным гарнизоном, растянулась на 10 месяцев. В итоге, бургундская армия, так и не сломив сопротивление защитников Нейса, была вынуждена отступить. Кельнский поход обернулся для бургундского герцога военно-политическим поражением, потянувшим за собой звенья трагической цепи последующих провалов.."  -  А. Куркин

 

 



Куркин А.В.

Неизвестные битвы Бургундских войн.

Бургундия против Священной Римской империи:
сражение при Нейсе, 1475 г.

     Летом 1474 г. бургундский герцог Карл Смелый во главе армии, насчитывающей от 10 до 15 тысяч бойцов, сопровождаемых большим количеством нестроевых, вторгся в земли Кельнского архиепископства. Основные события этой войны развернулись в окрестностях хорошо укрепленного форпоста архиепископства – города Нейс. Осада маленькой крепости, обороняемой отважным гарнизоном, растянулась на 10 месяцев. В итоге, бургундская армия, так и не сломив сопротивление защитников Нейса, была вынуждена отступить. Кельнский поход обернулся для бургундского герцога военно-политическим поражением, потянувшим за собой звенья трагической цепи последующих провалов. Интересно, что сами швейцарцы, оценивая итоги Бургундских войн, вполне определенно обозначили свое отношение к подвигу гарнизона Нейса:

    «Союз граждан Швейцарской конфедерации,
    Восклицай радостно, ибо ты добился триумфа,
    Ведь тот, кто вызывал тебя на бой,
    Кто собирался тебя уничтожить,
    Кто хотел обойтись с тобой, как победитель,
    Сам оказался убит.
    Нейс, радуйся вместе с нами, твой враг сокрушен навсегда.
    Веселись Франция, и пусть с тобой радуется Германия».

    Кельнский поход Карла Смелого освещен мною в статье (правда, сильно сокращенной) «Осада Нейса, 1474-1475 гг.», напечатанной в журнале «Воин», №№4-5, 2007. Поэтому сейчас я не буду повторяться в полном объеме, а уделю внимание только одному из эпизодов Нейсской эпопеи –сражению 23 мая 1475 г. между бургундской армией и деблокирующим войском германского императора. В свое время это сражение наделало много шума. Так, летописец Жан Молине писал по этому поводу:

    «Где возможно найти то перо, которое сумело бы описать знаменитую победу, кою сей величественный и ослепительный герцог одержал днесь? Вы, авторы древних летописей, те, кто чтил хроники Геркулеса и Язона, Александра и Самсона, могли ли вы читать или видеть еще более восхитительную историю /о том, как/ герцог Бургундский, находясь на вражьей земле перед одним из сильнейших городов Германии, <…> не страшась стрел, пушек и ядер, принял бой с наиболее могущественной /армией/ этого мира?»

    Молине являлся официальным историографом Бургундского Двора и был обязан хвалить своего сюзерена, прибегая к самым высокопарным выражениям. Но вот еще одна реплика, принадлежавшая миланскому послу Джакомо Панигароле, который не был так сильно связан придворными условностями:

    «Требуется непоколебимый дух, чтобы не снимая осады и покинув укрепленный лагерь, отважиться напасть на императора и всю мощь Германии, которая не была так объединена в течении 200 лет, и вернуться с такой честью».

    А вот что писал по этому поводу нейсский летописец Христиан Вирстрайт, который всю осаду провел в гарнизоне крепости и ни коим образом не мог быть заподозрен в сочувствии герцогу Бургундскому:

    «Воистину, сие служило к большой чести благородного князя /Карла Смелого, А.К./ и вызывало большое удивление, что он, могущественный князь, выказал такое мужество. Ведь он вынес перед этим тяжелую осаду, которая длилась уже 46-ю неделю, с большими потерями и утратами. С непоколебимой уверенностью и неустрашимостью князь встретил всю армию Римского императора перед Нейсом».

    Последующие трагические неудачи бургундской армии при Грансоне и Муртене, наконец, гибель самого герцога при Нанси, заслонили былые победы бургундского оружия. Поэтому сегодня многие любители средневековой военной истории воспринимают бургундскую армию, как некую красочную оболочку, лишенную серьезных боевых качеств. Так ли это? Попробуем ответить на этот вопрос, проанализировав Нейсское сражение.


    1. 
Силы сторон.

    Армия Карла Смелого.

    Какими силами располагал под Нейсом Карл Смелый? Известно, что изначально в  Кельнской кампании приняли участие 12 ордонансовых рот (из 19 сформированных к тому времени):

    рота № 1 («Св. Себастьяна»), кондюктер Оливье де Ла Марш;
    рота № 6 («Св. Иоанна Богослова»), кондюктер Бернар де Равештейн;
    рота № 8 («Св. Юбера»), кондюктер Жак де Ребренне;
    рота № 10 («Св. Юлиана»), кондюктер Жан д’Ижнь;
    рота № 11 («Св. Магариты»), кондюктер Бодуэн де Ланнуа;
    рота № 12 («Св. Авои»), кондюктер Ферри де Кусанс;
    рота № 13 («Св. Андрея»), кондюктер Филипп де Пуатье;
    рота № 14 («Св. Этьена»), кондюктер Йост де Лален;
    рота № 15 («Св. Петра»), кондюктер Людовик де Суассон;
    рота № 16 («Св. Анны»), кондюктер Никола де Монфор, граф де Компобассо;
    рота № 17 («Св. Иакова»), кондюктер Труало ди Росано;
    рота № 19 («Св. Иеремии»), кондюктер Жан де Жокурт.

    Помимо сформированных рот, в состав бургундской армии входили наемные национальные контингенты, например отряд англичан Джона Миддлетона (100 «копий» и 1600 лучников, из которых в 1475г. была сформирована рота № 21) и итальянцев Джакомо Галеотто (в 1475г. стал кондюктером роты № 11) и Джакомо Вальперга (в 1475г. стал кондюктером роты № 14).

    Согласно сведениям французского хрониста Жана  Молине, давшим роспись бургундских войск на октябрь 1464г., численность бургундской армии колебалась в пределах 10 – 15 тысяч. Жители Нейса в своем письме в Кёльн от 26 июля 1474г. оценили количество бургундских солдат в 15 000.Вероятно, эти данные и следует принять за основу. Согласно «Аугсбургской хронике» армию вторжения сопровождало 3 000 саперов, в том числе льежских рудокопов. Вилвольт Шаумбург, немецкий наемник на бургундской службе, упоминал о 3 – 4 тысячах женщин (проститутках, кухарках и прачках) и 200 артиллерийских орудиях. Автор «Эльзасской хроники» (1592г.) не поскупился на цифры, описывая артиллерийский парк бургундской армии, состоявший из 350 стволов.

    В ходе изнурительной осады бургундская армия понесла значительные потери – от 2 до 4 тысяч бойцов погибло во время штурмов, бомбардировок и вылазок, а так же умерло от ран и болезней. Значительное количество солдат дезертировало. Карл Смелый, как мог, восполнял потери своей армии. Зимой и весной герцог вновь навербовал итальянских наемников, из которых сформировал три роты:  № 22 (кондюктер граф Челано), № 23 (кондюктер Пьетро ди Линьяно) и № 24 (кондюктер Антонио ди Линьяно). Из английских «солдат удачи», как уже указывалось, была сформирована рота № 21 (кондюктер Джон Миддлетон). Лучшие из английских стрелков вошли в ординарную гвардию Карла Смелого.

    Таким образом, в мае 1475 г. под Нейсом герцог имел 16 ордонансовых рот, 13 из которых были отряжены для предстоящей битвы с деблокирующей армией германского императора Фридриха III. Судя по всему, количество бойцов в ротах было намного ниже задекларированного числа в 800 комбатантов на 1 роту. Поэтому бреши «в строю», как обычно, закрыло феодальное ополчение: роты сеньоров Фьенна, Руа, Креки, Амэ, Пиенна и прочих. Еще около 1000 бойцов гвардейского корпуса составило костяк армии.  В целом, по сообщению Шаумбурга, Карл подготовил для сражения с императором 8 000 бойцов при 50 орудиях ("cartanen”, "schlangen”, т.е. курто и серпентин). Панигарола  оценил бургундские силы в 12 000 воинов при 60 пушках – спрингальдах и бомбардах. О 50 бургундских артиллерийских орудиях (серпентинах, курто и бомбардах), отряженных для сражения, писал Молине.

    Армия Фридриха III Габсбурга.

    Вооруженные силы империи, во главе которых Фридрих шел спасать Нейс, традиционно включали три компонента: феодальное ополчение, наемников и городскую милицию.

    Сбор феодального ополчения в условиях повсеместного самоуправления – характерной черты децентрализованной государственной власти империи – практически не зависел от воли императора и отдавался на откуп имперским князьям. Так, в деблокаде Нейса наотрез отказались принять участие Рейнский палатин, а так же герцоги Юлихский и Клевский. Герцог Саксонский испытывал большие сомнения по поводу войны с Карлом Смелым и присоединился к войскам императора в самый последний момент. Естественно, силы, собираемые посредством феодального призыва, были крайне малочисленны и ненадежны – в любой момент капризный вассал мог сняться с лагеря и увести свой отряд домой. Поэтому, начиная с XIVв. германские императоры возлагали главные свои надежды на более дисциплинированных наемников. Однако, при формировании наемной армии неизбежно вставал вопрос о ее содержании, ибо парламент страны – рейхстаг, обычно собиравшийся в Аугсбурге, -- субсидировал денежное довольствие солдат с большой неохотой.

    Финансовое положение Фридриха III накануне похода под Нейс было крайне плачевным. Император задолжал огромные суммы аугсбургским купцам, а судебный пристав Вюрцбурга даже арестовал часть императорского обоза, в связи с чем кёльнцам пришлось внести залог. Тем не менее, угроза со стороны Карла Смелого была столь сильна, а примеры поглощения Великими герцогами Запада ранее независимых имперских территорий (в частности, герцогств Брабант, Люксембург и Гельдерн) столь красноречивы, что часть владетельных князей империи с известными оговорками за собственный кошт обеспечили необходимое количество как ополченцев, так и наемников.

    Высшая знать Германии в армии Фридриха III была представлена архиепископом Адольфом, графом Нассауским, архиепископом Иоганном, маркграфом Баденским, Альбрехтом Ахиллом, маркграфом Бранденбургским, герцогом Эрнстом Саксонским, а также Вильгельмом Саксонским, ландграфом Тюрингским, наконец, эрцгерцогом Сигизмундом Австрийским и курфюрстом Вальдемаром Ангальт-Цербстским. Помимо князей и епископов империи в походе приняло участие около 70 графов, а также 1 700 баронов и рыцарей.

    Наибольший энтузиазм в сборе войск для войны с Карлом Смелым продемонстрировали города, верно распознавшие в абсолютистских устремлениях бургундского герцога смертельную угрозу для своего коммунального устройства. Именно города, прежде всего Кёльн, Франкфурт, Бремен, Эрфурт, Гамбург, Базель, Аахен, Нюрнберг, Кобленц, Любек, Ганновер, Страсбург и прочие, всего около 70, выставили под императорские знамена наибольшее количество воинов. Города снабдили Фридриха артиллерией и транспортными средствами. Так, отряд из Страсбурга,  прибывший в Кёльн на  14 кораблях, имел в своем составе 100 кавалеристов и 400 пехотинцев, снабженных 6 артиллерийскими фургонами. Паек страсбургцев включал большое количество вина, 40 засоленных мясных туш и муку для выпечки хлеба. Эрфурт отправил в поход 344 бойца, «крепких как оси телег», из них 103 кавалериста и 100 «трабантов» (70 арбалетчиков и 30 кулевринеров), сопровождаемых 40 обозными фургонами. На 3 кораблях, груженных провизией, прибыло 230 базельцев.  200 пеших и 50 конных направил Аахен.

    Оценки численности собираемой в Кёльне немецкой армии у многих свидетелей сильно разнились – от 100 до 60 тысяч человек. Наименьшие цифры приводят аугсбургский хронист (более 40 000 человек и 8 000 фургонов) и базельский летописец (6 900 кавалеристов и 44 400 пехотинцев, включая нестроевых, а также 9 000 фургонов).

    Немецкой армии был устроен смотр, в ходе которого каждый отряд старался блеснуть выучкой и вооружением. Так, по сообщению Вальтера фон Шварценберга, капитан франкфуртского отряда распорядился до последнего дня перед вступлением в Кёльн приберегать в опечатанном фургоне красочные, специально сшитые для похода ливреи. Прибыв в Бонн, солдаты принялись чистить камзолы и полировать кирасы. 24 апреля, сверкая вооружением и бравируя новыми ливреями, несущими геральдические цвета родного города, франфуртцы под звон труб и грохот барабанов промаршировали к императорской ставке, где капитан (гауптман) Людвиг фон Валдек доложил Фридриху III о прибытии.

    Каждый город и крупный феодал, подчеркивая собственное благосостояние, стремился «обмундировать» своих солдат в красочные ливреи. Например, воины Сигизмунда Австрийского носили белые «мундиры», солдаты Генриха фон Шварценберга – серые. Страстбургцы и кёльнцы были одеты в бело-красные ливреи, а аахенцы – в красно-синие. Базельцы украшали свои алые одеяния белыми крестами «Великого союза» и епископским гербом на левом рукаве.

    Естественно, в разношерстном и плохо организованном немецком воинстве, собранном в окрестностях Кёльна, существовали глубокие внутренние противоречия. Низкий же уровень дисциплины только способствовал распространению склок и драк.

    Крупный инцидент произошел в конце апреля, когда базельский наемник, проиграв в кости, в пьяном угаре убил своего оппонента. В завязавшейся драке приняли участие несколько сотен человек: базельцы и страстбургцы с одной стороны, нюрнбергцы и ульмцы – с другой. Итогом стычки стали «две дюжины» погибших и свыше сорока раненных.

    Традиционная вражда разъедала и верхушку немецкой армии. Принцы разделились на две партии: одни выступали за переговорный процесс с герцогом Бургундии, вторые – рвались в бой. Разногласия вызвал и вопрос о праве ношения главного флага империи, а также знамени Св. Георгия. Договорились, что представители только 6 городов империи, а именно, Аугсбурга, Кёльна, Страсбурга, Франкфурта, Нюрнберга и Ульма, через день сменяя друг друга, будут нести на походе императорский стяг.

    Наконец, рано утром 8 мая армия Фридриха III выступила из Кёльна. Руководил походом главный имперский полководец (обергауптман) Альбрехт Ахилл. Над рядами воинов распустили знамя Св. Георгия – красный крест на белом поле (каждый солдат носил на груди значок с таким же изображением), а бургомистр Аугсбурга торжественно взмахнул главным императорским флагом (черный двуглавый орел на золотом поле), подавая сигнал к выступлению.

    10 мая основные силы немецкой армии подошли к Цонсу. На следующий день солдаты авангарда уже видели далекие дымы вражеского лагеря и слышали грохот канонады. К северу от Цонса Фридрих III разбил укрепленный лагерь – огромный вагенбург с бесчисленными рядами палаток и шатров. 300 кораблей доставляли из Кёльна продовольствие, боеприпасы и отставшие от основных сил контингенты.

   Однако, близость к противнику, на что так рассчитывали Фридрих и его штаб, не способствовала улучшению дисциплины. 19 мая, вновь на почве азартных игр, разгорелась кровавая драка. На сей раз, со страсбургцами бились саксонцы и наемники мюнстерского епископа. В ходе столкновения, в котором несколько человек погибло, а более 100 получили ранения, противники применяли даже огнестрельное оружие.

   Гарнизон Нейса и «Лагеря на камнях»

    Гарнизон крепости, возглавляемый Германом Гессенским, изначально насчитывал около 3 000 бойцов: 1 000 городских ополченцев, в том числе стрелки «Братства арбалетчиков», 71 гессенский рыцарь (сохранился поименный список), 300 кавалеристов и 1 500 пехотинцев из Марбурга и Хомберга. В ходе осады в Нейс сумело прорваться около 1 000 наемников из Бонна и Кельна. Таким образом, максимальное количество защитников крепости можно определить в 4 000 бойцов. Однако к маю 1475 г. их количество сократилось не менее, чем на половину. Так, 8 мая комендант крепости признал потерю убитыми более 1 000 человек гарнизона. Кроме того, было много раненых, которые «умирали десятками». Учитывая практически полное истощение боеприпасов, гарнизон Нейса, скорее всего, был не способен поддержать сражающихся соотечественников и совершить вылазку.

    «Лагерь на камнях» располагался напротив Нейса, на другом берегу Рейна. Он был занят изначально 4-тысячным гарнизоном под командой маршала Рудольфа фон Паппенгейма. К маю 1475 г. гарнизон так же был обескровлен (прежде всего дезертирством и отсутствием всякой дисциплины) и не представлял серьезной угрозы для осаждающих. Тем не менее, Карл Смелый вынужден был оставить на линии блокады крепости 3 ордонансовых роты и  ополченцев, которые должны были воспрепятствовать возможным вражеским вылазкам.

 

    2.  Тактические схемы армий, цели и задачи на сражение.

    Бургундцы.

    В ходе Столетней войны бургундцы имели возможность познакомиться с английской тактической схемой, будучи как противниками англичан, так и их союзниками. Карл Смелый и его штаб, как правило, располагали в центре пехоту (пикинеров и пеших стрелков), по флангам пехоты –спешенных лучников, по флангам спешенных лучников и, соответственно, всей боевой линии –кавалерию жандармов. Кавалеристы каждой роты, обычно, выстраивались в две шеренги (en haye): впереди жандармы, за ними – хуже экипированные кутилье. Каждый всадник по фронту мог занимать около 1,5 метра, так, что общая ширина фронта ротной конницы при полной укомплектованности личным составом (что было весьма редким явлением) не превышала 150 метров.

    К кавалерийским подразделениям, как правило, примыкали спешенные ротные лучники (300 человек по штату, в строю наверняка меньше). Стрелки, видимо, так же выстраивались в линию, дабы с максимальным эффектом использовать свое оружие. При дистанции между бойцами в 1 шаг (около 0,7 метра) ширина фронта стрелков не превышала 200 метров.

    К лучникам примыкали спешенные пехотинцы (по штату 100 пикинеров, 100 арбалетчиков и 100 кулевринеров, в действительности гораздо меньше), которые выстраивались в три или четыре шеренги (пикинеры впереди) и формировали основу боевого порядка роты (сами они по фронту занимали вряд ли больше 70 метров). Таким образом, стандартная длина развернутого ротного строя с учетом дистанций между подразделениями колебалась в пределах 300 – 500 метров, а общий фронт двух сомкнутых рот в лучшем случае достигал 1 километра.

    Описанный выше стандартный боевой порядок, принятый в бургундской армии, перед сражением с войсками империи был несколько изменен. Карл значительно усилил центр построения, стянув в первую линию всю свободную пехоту. Через 4 дня после боя он описал это следующим образом:

    «В первой баталии /мы выстроили / всю пехоту, пикинеров и английских стрелков из роты мессира Джона Миддлетона, и служб Отеля, и телохранителей вместе с пехотинцами сеньоров Фьенна, Руа, Креки, Эно и Пиенна и прочих сеньоров. /Среди/ пикинеров располагались стрелки группами по четыре, так, чтобы в каждой группе пикинер был перед лучниками.»

    Таким образом, герцог разместил в центре фронта первой баталии мощную фалангу. Только в отличие от воинов Александра Македонского, с коим Карл так любил себя сравнивать, бургундские солдаты дружному копейному натиску предпочли массированное применение метательного оружия.

    Боезапас бургундских лучников в 1471г. был определен в 30 стрел. При скорострельности в 10 – 12 выстрелов за минуту 300 штатных ротных лучников в течение 3 минут были в состоянии выпустить по противнику 9 000 стрел, т.е. весь свой боекомплект. Конечно, в реальных боевых условиях эти показатели заметно снижались. Тем не менее, при правильном использовании лучники засыпали врага градом снарядов. Глубоко эшелонированное построение, к которому Карл Смелый прибегал во всех своих сражениях, в тактическом плане, вероятно, имело большое значение. Лучники из второй и т.д. линий сменяли своих отстрелявшихся соратников, а затем, израсходовав боезапас, укрывались за вбитыми в землю кольями либо за спинами пикинеров и алебардистов.

     Еще одно изменение стандартной диспозиции касалось боевых порядков кавалерии. Из тактических соображений (повышение маневренности и планируемая узость фронта) бургундская кавалерия  была построена глубокими колоннами, т.н. «эскадрами» (en escadre) или эскадронами (не путать с организационной единицей роты, включавшей 25 копий). Эскадры, судя по всему, представляли собой прямоугольную или трапециевидную в плане колонну. Так, согласно Лозаннскому ордонансу, элитный отряд телохранителей-шамбелланов (камергеров) из 40 всадников, представителей сливок бургундской знати, в бою должен был строиться в 5 шеренг, вероятно, по 8 воинов в шеренге. Не упомянутые в ордонансе, но безусловно имевшиеся в наличие оруженосцы-кутилье (как минимум по 1 на каждого шамбеллана), скорее всего составляли вторую половину эскадры, доводя таким образом общее количество шеренг до 10. Источники так же указывают, что при Нанси первая шеренга шамбелланов состояла из 7 всадников, центральным из которых являлся сам Карл Смелый. Интересно, что в описании сражения при Нейсе герцог употреблял термин «эскадра» и в отношении построения лучников:

     «В центре второй баталии мы поместили эскадрон шамбелланов, в резерве – гвардию под командой мессира Оливье де Ла Марша, нашего майордома и кондюктера. В эскадроне позади и немного правее от упомянутых шамбелланов /мы поместили/ всех стрелков нашей ординарной гвардии и всех стрелков из рот мессира Регни де Бошизена, сеньора Шантерейна, Жоржа де Ментона, Жана де Лонгеваля и Регни де Ванперье. Последние три из них были тогда еще рыцарями. На правом крыле упомянутых стрелков мы построили жандармов из рот упомянутых мессиров Регни де Бошизена и Шантерейна, в резерве – жандармы упомянутых мессиров Жоржа де Ментона, Жана де Лонгеваля и Регни де Ванперье, все в отдельном эскадроне. На левом крыле упомянутых шамбелланов мы построили наших стрелков-телохранителей и /стрелков/ из рот Филиппа де Берга, кто тогда был рыцарем, и Филиппа де Луаета, и на фланге этих стрелков – всех жандармов упомянутых мессиров Филиппа де Берга и Луаета в отдельном эскадроне, а их резерв – господа из четырех служб нашего Отеля в отдельном эскадроне под командой мессира Гильома де Сен-Сигна, также нашего майордома, и его подчиненными, шефами упомянутых четырех служб».


 Рис.1. «Эскадра». Современная реконструкция. 
Взято
из: Michaler A. Wypravy krzyzowe. Warszawa, 2001.

    Таким образом, при Нейсе бургундская армия состояла из двух эшелонированных баталий: в центре первой из них –фаланга пехотинцев, в центре второй –две эскадры шамбелланов и дворян, поддержанные гвардейскими лучниками, по флангам –сведенные в эскадры подразделения кавалерии. Артиллерия, прикрытая корпусом итальянской пехоты (вычлененным из состава итальянских рот?) располагалась отдельно.

    Главной целью сражения для бургундцев, очевидно, являлся, как максимум, разгром деблокирующей вражеской армии или, как минимум, срыв попытки Фридриха III закрепиться в непосредственной близости от осажденной крепости.  Для достижения этой цели бургундской армии, исходя из наступательной модели боя, предложенной герцогом, следовало решить несколько задач:

    - форсировать реку Эрфт в виду укрепленного неприятельского лагеря (вагенбурга);
    - занять позицию на вражеском берегу, по возможности избегая потерь от артиллерийского обстрела;
    - в ходе боя атаковать или контратаковать неприятеля, комбинируя действия кавалерии с пехотной и артиллерийской поддержкой;
    - сломить сопротивление противника, ворваться в лагерь и опрокинуть неприятельскую армию в Рейн либо, не прибегая к штурму, вынудить противника к оставлению позиций и отступлению в сторону Цонса.
    Учитывая значительный, если не трех-четырехкратный,  численный перевес немецкой армии, которая к тому же находилась на укрепленной позиции, следует безоговорочно признать бургундский план невыполнимым и самоубийственным. Ставя перед своей армией подобные задачи, Карл Смелый проявлял верх полководческого безрассудства. По крайней мере, так можно оценить его действия с позиций современного военного искусства. Однако не стоит забывать, что сражение при Нейсе рассматривалось главными его участниками, т.е. герцогом и императором, как некий рыцарский турнир со всей сопутствующей ему куртуазной атрибутикой. К тому же, Карл неплохо представлял себе личностные качества своего венценосного противника, его осторожность, граничащую с робостью, нерешительность и неуверенность в собственных силах. Исходя из этого, Карл мог преследовать и ограниченную цель: провести демонстрацию собственной силы и решительности, и, не доводя дело до крайности, в лучшем случае отбить попытку деблокады Нейса и «додавить» гарнизон, в худшем случае «сохранить лицо» и на почетных условиях закончить затянувшуюся неудачную осаду. Кроме того, герцог Бургундии намеревался в будущем связать брачными узами свою дочь Марию и сына императора, Максимилиана, а для этого вовсе не следовало лишать возможного свекра жизни. Впрочем, само сражение, как мы увидим дальше, с самого начала приняло настолько бескомпромиссный характер, что «куртуазный» сценарий развития событий оказался под большим вопросом.

    Немцы.

    Альбрехт Ахилл, маркграф Бранденбургский главнокомандующий имперской армией (сам Фридрих III, похоже, всячески оттягивал сражение, смущенный решительными действиями своего противника) также готовил немецких солдат к битве.
    Боевые порядки имперской армии, как правило, состояли из фронтально выстроенных отрядов (хоругвей). Тяжелые кавалеристы вместе с оруженосцами-кнехтами могли образовывать как развернутые в линию, так и глубокие клиновидные формации. Именно с таким конным клином  (Keil) войско Альбрехта Ахилла столкнулось в бою при Пиллентрейте (1450г.). Перед сражением с армией Карла Смелого бранденбургский маркграф вполне мог отдать распоряжение использовать глубокие кавалерийские построения. Во всяком случае, в 1477г. он направил своему сыну Иоганну руководство по ведению боевых действий против Ганса Саксонского – «Приготовление к походу», в котором описал три хоругви: «Гончая» (35 рыцарей, 365 кнехтов), «Святого Георгия» (55 рыцарей, 445 кнехтов) и «Великая» (65 рыцарей, 635 кнехтов). Рыцари указанных хоругвей выстраивались пятишереножным клином (в каждой последующей шеренге было на 2 воина больше). Построение клином позволяло отряду в относительном порядке выйти на рубеж атаки («предхоругвенные» рыцари задавали темп и направление движения, а также прикрывали от стрел хуже экипированных кнехтов) и, в целом, значительно упрощало командование.
    Конные подразделения немецкой армии, как правило, тесно взаимодействовали со спешенными рыцарями, отрядами стрелков (в основном арбалетчиков и кулевринеров) и пикинеров. Появление последних в рядах немецкой армии было связано со швейцарцами. Судьбу уже упоминавшегося сражения при Пиллентрейте решили именно швейцарские наемники, пикинеры, алебардисты и стрелки, отразившие натиск рыцарской кавалерии Альбрехта Ахилла и обратившие ее в бегство. В 1462г. в битве при Зеккенхейме рейнский палатин Фридрих Победоносный, используя швейцарский боевой опыт, с помощью пикинеров рассеял конные отряды Ульриха Вюртембергского и архиепископа Меца и Шпеера.
    Несмотря на значительный численный перевес, Фридрих III, судя по всему, не стремился к «генеральному» сражению, а намеревался одним лишь видом «немецкой мощи» вынудить Карла Смелого прекратить осаду и сесть за стол переговоров. Альбрехт Ахилл, главный гауптман императорской армии, напротив, был полон решимости дать бургундцам бой. Скорее всего, именно он уговорил императора перенести лагерь из Цонса вплотную к Нейсу, прикрывшись от внезапных вылазок бургундцев лишь руслом реки Эрфт. К утру 23 мая этот маневр был осуществлен. Тем не менее, для Альбрехта Ахилла, равно как и для Фридриха III, энергичная атака Карла Смелого, решившегося на сражение, судя по всему, оказалась полной неожиданностью. Поэтому немецкому штабу в ходе сражения пришлось импровизировать. Вследствие этого  основной целью немецкой армии в разыгравшемся сражении, на мой взгляд, было удержаться на выбранной позиции и сохранить достигнутый стратегический перевес. 

 
Рис.2. Сражение при Нейсе, 23 мая 1475 г. План.      


Категория: Битвы | Добавил: Europa (27.12.2009) W
Просмотров: 2523 | Комментарии: 1 | Теги: история, Священная Римская империя, Бургундия, армии, Битвы | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]